Пробужденный любовник - Страница 59

Фьюри побежал по коридору, прочесывая подземную часть замка, ориентируясь по красным полосам на полу. Выбежав наружу, он понял, что рассвет совсем близко — нужно было немедленно найти Зейдиста. Остановившись, чтобы перевести дыхание, он уловил резкий ритмичный звук, раздававшийся в тишине.

Хлыст.

Справа он увидел Зейдиста, подвешенного на дереве у самого края скалистого обрыва, нависавшего над морем. Его секли.

Фьюри накинулся на трех стражников, которые бичевали его близнеца. Они боролись со всей силы, но он был объят настоящей яростью. Он расправился с ними и освободил Зейдиста, но потом увидел новых солдат, выбравшихся из подземелья.

Солнце должно было вот-вот взойти — тепло первых лучей начинало жечь кожу Фьюри. Он понимал, что времени почти не осталось. Он перебросил Зейдиста через плечо, выхватил пистолет у одного из мертвых охранников и засунул его за ремень. Потом осмотрел обрыв и раскинувшийся внизу океан. Не лучший вариант, но куда сложнее было бы пробить другую дорогу из замка. Он побежал, стараясь разогнаться посильнее, чтобы в прыжке они долетели до воды.

Метательный кинжал вонзился в его бедро, и он споткнулся.

Не было возможности восстановить равновесие или прекратить движение. Они с Зейдистом сорвались за горный край обрыва и заскользили по скале до тех пор, пока ботинок Фьюри не попал в трещину. Спружинив, его тело остановилось, и он приложил все усилия, чтобы удержать Зейдиста, зная: если тот упадет в воду в одиночестве, без сознания, то не сможет выплыть.

Влажная от крови кожа Зейдиста заскользила под ладонью Фьюри, грозя вырваться на свободу…

В последнюю секунду он ухватил близнеца за запястье и сильно сжал его. Тяжелое тело дернулось, остановившись, и боль рикошетом отдалась в ноге Фьюри. Зрение пропало. Потом вернулось. Затем снова пропало. Он чувствовал, как тело Зейдиста болтается в воздухе — эти опасные колебания несли с собой беспощадную угрозу силе его захвата.

Добравшись до края обрыва, охранники обратили внимание на зачинавшийся рассвет, пустивший по воде свои слабые лучи. Рассмеявшись, они убрали оружие и ушли, оставив Фьюри с Зейдистом на верную смерть.

Солнце все ближе подбиралось к горизонту, и силы медленно покидали Фьюри: он знал, что не сможет долго удерживать Зейдиста. Свет нес с собой ужасной жжение, усилившее и без того страшную агонию боли, объявшей его. Как бы сильно он не тянул ногу, лодыжка оставалось в смертельной ловушке.

Нащупав пистолет, он вытащил его из-за пояса. Глубоко вздохнув, он нацелил дуло себе на ногу.

Он выстрелил ниже колена. Дважды. Боль сотрясла его тело, прокатившись огненными шарами по венам, и он отбросил пистолет. Сжав зубы, он уперся свободной ногой в отвес и оттолкнулся из последних сил. Он закричал, когда его нога расщепилась, разделяясь на две половины.

А потом его поглотила воздушная пустота.

Холод сомкнувшегося над ним океана, вернул сознание и окутал рану, спасая его от сильного кровотечения. Голова кружилась, к горлу подкатила тошнота, отчаяние заволокло взгляд… Он пытался удержать голову над поверхностью неспокойных волн, вцепившись в запястье Зейдиста. Притянув его ближе, удерживая его голову над водой, Фьюри поплыл к берегу.

К счастью, недалеко от места погружения находился вход в пещеру. И он собрал последние силы, чтобы добраться до ее каменного рта, полного спасительной темноты. Вытащив себя и Зейдиста из воды, но вошел в пещеру так глубоко, как только мог. Природные изгибы гористой местности дарили необходимый им мрак.

В глубине пещеры, подальше от солнца, он устроил их около холодной каменной стены. Притянув Зейдиста к себе, чтобы сохранить тепло их тел, он слепо уставился в темноту. Совершенно потерянный.

Фьюри потер глаза. Боже, это воспоминание о Зейдисте, прикованном к кровати…

С того дня, как он спас брата, ночные кошмары не оставляли его не на секунду. Каждый раз, завладевая его сознанием, сны несли первозданный ужас. Он видел одно и то же: он несется вниз по лестнице и распахивает дверь. Зейдист связан. Катрониа стоит в углу, смеется. Когда Фьюри входит в темницу, Зейдист поворачивает голову, и его безжизненные черные глаза смотрят на брата с не изуродованного шрамом лица. Твердым голосом он говорит: «Оставь меня здесь. Я хочу быть… здесь».

В этом месте Фьюри всегда просыпался в холодном поту.

— Как дела, приятель? — Раздался голос Бутча, раздражающий, но желанный.

Фьюри потер лицо, потом оглянулся.

— Просто наслаждаюсь видом.

— Позволь, намекну: этим обычно занимаются на тропическом пляже, а не на таком холоде. Слушай, пойдем. Поешь с нами. Рейдж возжелал блинчиков, поэтому Мэри на кухне выпекает целый грузовик «Бискуик». Фритц сейчас взорвется от отчаяния: он не может ей помочь.

— Да. Хорошая идея. — Они направились внутрь, и Фьюри сказал. — Можно у тебя кое-что спросить?

— Конечно. Что тебе нужно?

Фьюри остановился около стола для пула и поднял восьмой шар.

— Когда ты работал в отделе по расследованию убийств, ты ведь видел много травмированных людей, так? Ну, тех, кто потерял мужей или жен… сыновей или дочерей. — Бутч кивнул, и он продолжил. — Ты когда-нибудь пытался узнать, что с ними происходило после? Ну, с теми, кто остался после проведения расследования. Ты не знаешь, как они справлялись со всем этим дерьмом?

Бутч потер бровь большим пальцем.

— Я не знаю.

— Да, думаю, ты просто не совсем понял…