Пробужденный любовник - Страница 117

117

Зед отошел от двери и пересек изысканную французскую гостиную. Он остановился около камина — и огонь бликами заиграл на его изуродованном лице.

— Я готов покончить со всем этим.

— Какого черты ты несе…

— Я хочу уйти именно так, и я хочу забрать лессера с собой. Это будет херня в стиле «умереть достойно». Сгореть в пламени ада вместе со своим врагом.

Рот Рофа распахнулся.

— Ты просишь меня одобрить свое самоубийство?

Зед покачал головой.

— Нет, потому что, даже привязав, ты не удержишь меня от похода в тот кинотеатр сегодня ночью. Я прошу тебя сделать все возможное, чтобы никто другой не пострадал. Я хочу, чтобы ты следил за остальными. Особенно — за ним. — Зед пристально посмотрел на Фьюри. — Чтобы он держался подальше.

Роф снял очки и снова потер глаза. Потом поднял голову — бледно-зеленые радужки светились маячками на его лице.

— Слишком много смертей уже обрушилось на Братство. Не делай этого.

— Должен. Сделаю. Так что прикажи остальным держаться в стороне.

Повисла долгая напряженная тишина. А затем Роф дал ему единственный возможный ответ:

— Да будет так.

Судьба Зеда стремительно неслась к финальной точке под названием «Смерть». Фьюри наклонился вперед и уперся локтями в колени. Он вспомнил вкус крови Бэллы, ту особую примесь, которую он почувствовал в ней.

— Мне жаль.

Ощутив, как взгляды Рофа и Зеда обратились на него, он понял, что произнес это вслух. Он поднялся на ноги.

— Прошу прощения, я вынужден вас оставить.

Зейдист нахмурился.

— Подожди. Мне от тебя кое-что нужно.

Фьюри посмотрел на лицо близнеца, прослеживая линию шрама, замечая детали, на которые раньше не обращал внимания.

— Говори.

— Обещай, что не оставишь Братство, когда меня уже не будет. — Зед указал на Рофа. — Поклянись перед королем.

— Зачем?

— Просто пообещай.

Фьюри нахмурился.

— Зачем?

— Я не хочу, чтобы ты остался один.

Фьюри долго и пристально смотрел на Зеда, думая о хитром узоре их судеб. Черт, оба они явно были прокляты, оставалось неизвестным лишь по какой причине. Может, это просто был злой рок, но ему хотелось думать, что и в нем был какой-то смысл.

Логика… Логика — это лучше, чем капризная судьба, отымевшая их на чем свет стоит.

— Я пил из нее, — вдруг сказал он. — Из Бэллы. Я пил из нее вчера ночью, когда ходил к Хэйверсу. Все еще думаешь, что за мной нужно присматривать?

Зейдист закрыл глаза. Его отчаяние ледяным порывом ветра прокатилось по комнате.

— Я рад, что ты это сделал. Теперь ты готов дать мне слово?

— Да ладно, Зед…

— Я хочу лишь твою клятву. Больше ничего.

— Конечно. Ладно.

Господи, хорошо.

Фьюри подошел к Рофу, опустился на одно колено и склонился над кольцом короля. Он произнес на Древнем Языке: «Пока дыхание живо в моей груди, я неразрывно буду связан с Братством. Я смиренно приношу эту клятву, чтобы ты мог принять ее, господин».

— Она принята, — ответил Роф. — Прикоснись губами к моему кольцу. Да будет залогом слов твоих — честь.

Фьюри поцеловал черный королевский бриллиант и поднялся на ноги.

— Теперь, если развернувшаяся трагедия окончена, я ухожу.

Но подойдя к двери, он обернулся и взглянул на Рофа.

— Говорил ли я, какой честью стало служить тебе?

Роф вздрогнул.

— Э-э-э, нет, но…

— Это было честью, правда. — Глаза короля сузились, и Фьюри слабо улыбнулся. — Не знаю, почему это вдруг пришло мне в голову. Наверное, потому что я постоял перед тобой на коленях.

Фьюри вышел. Он был рад, когда столкнулся в коридоре с Вишесом и Бутчем.

— Эй, парни. — Он быстро хлопнул их по плечам. — Вы двое та еще парочка, знаете? Домашний гений и акула пула. Ну кто бы мог подумать? — Оба удивленно посмотрела на него, и он спросил. — Рейдж пошел в свою комнату?

Они кивнули, и он прошел к двери в спальню Голливуда и постучал. Рейдж вышел, И Фьюри положил руку на его мощную шею.

— Привет, брат мой.

Видимо, он молчал слишком долго, потому что взгляд Рейджа стал подозрительным:

— Что случилось, Фьюри?

— Ничего. — Он опустил руку. — Просто проходил мимо. Позаботься о своей женщине, слышишь? Счастливчик, счастливчик… Тебе очень повезло. До скорого.

И Фьюри отправился в свою комнату. Ему бы хотелось, чтобы брат был рядом. Что бы все они знали, где он. Оплакав мужчину, он вооружился, потом выглянул в коридор. До него доносились голоса братьев, разговаривавших в кабинете Рофа.

Чтобы избежать встречи, он дематериализовался в коридор со статуями и вошел в комнату, соседствовавшую со спальней Зейдиста. Захлопнув дверь, он направился в ванную и включил свет. Уставился на свое отражение в зеркале.

Вынув кинжал, он собрал волосы в толстый пучок и, поднеся к ним острое лезвие, стал отрезать густые волны. Он повторял этот маневр снова и снова — рыжие, коричневые и белесые пряди лентами падали на пол, покрывая его тяжелые ботинки. Когда от обычной длины осталось около дюйма, он достал из шкафчика крем для бритья, покрыл пеной череп и вытащил из-под раковины бритву.

Побрившись, он вытер череп и отряхнул рубашку. Кожа на шее чесалась от мелких волосков, залетевших за воротник, а голова казалось слишком легкой. Он провел рукой по черепу, наклонился к зеркалу и посмотрел на себя.

Потом взял кинжал и нацелил его лезвием на лоб.

Трясущейся рукой, он провел ножом вниз по лицу, закончив S-образным завитком на верхней губе. Выступившая кровь потекла вниз. Он вытер ее чистым белым полотенцем.

117