Пробужденный любовник - Страница 101

101

Он просто обезумел.

Ривендж выглянул из окна библиотеки. Он оставил ворота открытыми, поощряя незваных гостей. Ничего. Nada. Zilch.

Напольные часы отсчитали двенадцать ударов.

Он был совершенно уверен, что лессер появится сегодня ночью — но в ворота никто не заходил, по подъездной дорожке никто не проезжал, в доме тоже не было чужаков. А согласно внешним камерам наблюдения, мимо особняка проезжали лишь машины, принадлежавшие местным жителям: многочисленные Мерседесы, Майбах, несколько внедорожников Лексусов, четыре BMW.

Черт возьми. Он хотел этого убийцу, хотел до безумного крика в горле, и это желание ввязаться в драку, отомстить за свою семью, защитить свой дом имело смысл. Его родословная со стороны матери восходила к древним войнам, их сила текла в его крови и всегда давала о себе знать. К его и без того неспокойной натуре добавилась ярость от осознания боли, причиненной сестре и неудобств, пережитых мамэн, вынужденной покинуть дом в свете гребаных солнечных лучей, и он превратился в настоящую пороховую бочку.

Он подумал о Братстве. Он стал бы хорошим кандидатом, если бы они искали новых членов до его превращения… Но кто же знал, что они больше не будут этого делать? Когда вампирская раса распалась, они ушли под землю, превратившись в скрытый от чужих глаз анклав, защищая себя лучше, чем тех, кого поклялись защищать.

Черт, он просто не мог перестать думать о том, что, если бы они были поменьше сосредоточены на самих себе, и побольше — на своей работе, они могли бы предотвратить похищение Бэллы. Или сразу же найти ее.

Кровь забурлила от свежего гнева, и он вернулся к тщетному путешествию по особняку, выглядывая в окна и двери, проверяя дисплеи камер. В конце концов, он пришел к выводу, что это бесцельное ожидание — полная хрень. Он просто свихнется, бродя здесь, объятый яростью, а ведь у него в центре были дела, ожидавшие разрешения. Он включил сигнализацию: если она сработает, он просто мгновенно дематериализуется сюда.

Поднявшись к себе в комнату, он прошел в гардеробную, помедлив около закрытого шкафа в глубине. Поход на работу без лекарства в крови в качестве варианта даже не рассматривался. Хотя ему и придется отказаться от рукопашной в пользу оружия, если ублюдок-лессер явиться-таки.

Рив достал пузырек с дофамином, шприц и жгут. Приготовив иглу и обвязав руку резиновым шнуром, он уставился на прозрачную жидкость, которую собирался закачать себе в вену. Хэйверс как-то упомянул, что при высокой дозировке у некоторых вампиров в качестве побочного эффекта наблюдается паранойя. А Рив удваивал предписанную дозу уже… Господи, да с тех пор, как Бэллу похитили. Так, может, он уже начал сходить с ума.

Но потом он снова подумал о температуре тела того существа, что стояло у ворот. Пятьдесят градусов — это не человеческая температура. Это нежить.

Он сделал укол, ожидая, когда зрение нормализуется, а тело снова потеряет чувствительность. Потом тепло оделся, взял трость и вышел.

* * *

Зейдист вошел в ЗироСам, отчетливо ощущая нервозное присутствие Фьюри, маячащего за спиной словно густой влажный туман. Но была и хорошая новость: он обнаружил, что близнеца довольно легко игнорировать, в противном случае все это отчаяние засосало бы его мощной воронкой боли.

Слаб. Ты слишком слаб.

Ну, окей, он позаботится об этом.

— Дай мне двадцать минут, — сказал он брату. — Встретимся наружи, в переулке.

Он не терял ни секунды. Подцепив работающую шлюху, у которой волосы были забраны под короткий шиньон, он сунул ей двести долларов, а потом практически выпихнул из клуба на улицу. Казалось, ее не заботил ни шрам на его лице, ни размеры, ни поведение. Ее глаза вообще не двигались — настолько она была обдолбана.

Когда они вышли в переулок, она слишком громко рассмеялась.

— Как ты хочешь? — Спросила она, пританцовывая на своих высоченных каблуках. Она пошатнулась, потом закинула руки за голову, потягиваясь на морозе. — По тебе видно, что ты любишь по-жесткому. Мне это подходит.

Он развернул ее лицом к кирпичной стене и удержал на месте, схватив за шею. Когда она, захихикав, начала притворяться, что вырывается, он утихомирил ее, подумав о том бесчисленном количестве женщин, из которых пил за последние годы. Насколько хорошо он чистил их память? Не просыпались ли они от кошмаров, ставших плодом разбуженного подсознания?

Он использовал их. Использовал. Точно так же, как Госпожа использовала его.

Разница была только в том, что у него не было выбора.

Или был? Он мог использовать Бэллу сегодня — она хотела, чтобы он сделал это. Но если бы он взял ее вену, им обоим стало бы еще тяжелее покончить со всем случившимся. А именно это им и предстояло.

Она не хотела быть отомщенной. А он не найдет успокоения, пока лессер ходит по этой грешной земле…

Более того, он не смог наблюдать за тем, как Бэлла разрушает себя, пытаясь любить мужчину, которого любить не должна. Ему нужно было заставить ее отвернуться от него. Он хотел, чтобы она была счастлива, чтобы она была в безопасности. Он хотел, чтобы следующую тысячу лет она просыпалась с мирной улыбкой на лице. Он хотел, чтобы она нашла себе достойную пару, мужчину, которым можно было бы гордиться.

Несмотря на связь, существовавшую между ними, он хотел сделать ее счастливой сильнее, чем привязать к себе.

Проститутка слегка подвинулась.

— Мы уже сделаем это или как, папочка? Потому что меня все это заводит.

Зед обнажил клыки и, откинувшись назад, приготовился к укусу.

101